Гений места

— Вера Анатольевна, в 2018 году отмечается много юбилеев, это понятно, ведь на следующий год после Русской революции, преобразившей мир, был основан целый ряд учреждений и предприятий, министерств и ведомств, городов и даже новых государств. Однако редакция «Адресов Петербурга» не случайно посвятила несколько выпусков именно юбилею музеев-заповедников. Известно, что идея проекта принадлежит вам. Ваши коллеги из Петергофа, Царского Села и Гатчины поддержали замысел отметить столетие музейного статуса дворцовых пригородов. Кто оказал вам решающую поддержку на этом пути?

— Согласитесь, люди всегда наделяют юбилеи особыми смыслами. Оглянуться назад в прошлое. Получить импульс в будущее. Это — как найденная точка опоры, как гарантия стабильности. А 2018 год действительно богат столетиями. В череде юбилеев различных государственных учреждений России век музейной жизни императорских резиденций Гатчины, Павловска, Петергофа и Царского Села, конечно же, не остался бы незамеченным.
Наш замысел был в том, чтобы четыре прославленных коллектива объединили свои интеллектуальные, творческие и организационные ресурсы и вместе, на равных, рассказали свою историю. Историю музеев, которых могло и не быть: революция, Гражданская война, распродажи музейных ценностей в первые десятилетия советской власти, разграбление и сожжение дворцов в годы немецко-фашистской оккупации… Вот события, которые ставили на грань или за грань выживания эти уникальные сокровищницы.
Мне подумалось, что драматической истории четырёх прославленных музеев, их не сравнимому ни с чем послевоенному восстановлению из пепла следует посвятить масштабную выставку. Замысел уточнили Даниил Александрович Гранин и Михаил Борисович Пиотровский. А далее началось коллективное творчество четырёх музеев-заповедников, что и породило просветительский проект «Век музеев». В его рамках разработаны специальные экскурсионные маршруты, планы выставок в других городах и странах. Создан единый стиль проекта, снят прекрасный видеоролик. Центральным же событием юбилейного года станет выставка «Хранить вечно». Осенью она откроется в Петербурге, в Центральном выставочном зале «Манеж». Здесь мы постараемся рассказать о человеческом гении, о героизме и самоотверженности деятелей отечественной культуры.
Художественное руководство выставочным проектом осуществляет режиссёр Андрей Могучий. Проект решён нестандартно — на стыке музейных и театральных практик. Кстати, и ваш журнал не просто освещает юбилей. «Адреса» стали нашим партнёром чуть ли не с первых дней работы над «Веком музеев». О решающей поддержке: не сочтите за ритуальный реверанс в сторону власти, но именно губернатор Петербурга Георгий Полтавченко, вице-губернатор Владимир Кириллов, городской Комитет по культуре, Министерство культуры России — все они поддержали и обеспечили реальный запуск проекта.

— В истории ГМЗ «Павловск» от императорской резиденции до современного музея было немало выдающихся личностей: Павел Петрович и Мария Фёдоровна Романовы, Чарльз Камерон, Винченцо Бренна, Пьетро Гонзаго, Анатолий Михайлович Кучумов, Анна Ивановна Зеленова… Без титулов и званий всех этих и многих других выдающихся людей объединяет причастность к созданию, сохранению и возрождению шедевра на берегах Славянки. Чей вклад, по вашему мнению, недооценён, чья роль нуждается в переосмыслении?

— Нахожу справедливым, что в этот ряд выдающихся создателей Павловска вы включили Анатолия Кучумова и Анну Зеленову. Значит, вы точно поняли идею Даниила Александровича Гранина. Герои — все, кто создал этот шедевр, и те, кто сохранял, и те, кто его воссоздавал. Но вы задумывались, как так получилось, что Чарльз Камерон, Винченцо Бренна, Андрей Воронихин, Карл Росси, Тома де Томон, Джакомо Кваренги, Пьетро Гонзаго так последовательно и гармонично развивали идеи друг друга? Разве не было творческих напряжений? Например, Камерон — Бренна? Здесь и сыграла свою роль просвещённая заказчица — императрица Мария Фёдоровна! Именно она свела всё воедино, именно она своим тонким умом и абсолютным художественным вкусом создала ансамбль, непревзойдённый в мире по своему совершенству. Явно недооценена и роль Винченцо Бренны. В сентиментальную изнеженность Павловска он внёс ноту мужественности. Это было правильно, поскольку добавило подлинной гармонии.
А сыновья Марии Фёдоровны, решившие сохранить её покои и центральный корпус дворца в качестве «мемориала нашей матушки»? Они превратили Павловский дворец в музей ещё в 1828 году, сразу после смерти императрицы. Как писали современники, великий князь Константин Константинович — знаменитый К. Р. — в своём стремлении сохранить «характер умной старины» доходил до крайностей. Так, в 1915 году центральный корпус дворца не имел электрического освещения — только карсельские лампы. Вот таким, с высокой степенью аутентичности, дворец сохранялся вплоть до 1941 года. Недостаточно оценена и роль петербургской интеллигенции в сохранении Павловска в годы Великого Октябрьского переворота. А. Половцов, В. Зубов, Г. Лукомский, В. Талепоровский и, конечно же, А. Луначарский, а также многие другие своим самоотверженным трудом спасли дворец и парк. Особо скажу о переосмыслении роли Анны Зеленовой и Анатолия Кучумова. Такие попытки известны, но они явно неоправданны. Ни Зеленова, ни Кучумов ни в чьей защите не нуждаются. Делали своё дело и сделали его — воссоздали дворец и его убранство. Качественно, на научной основе. По той же методике проходило восстановление других дворцов. По Павловску в те послевоенные годы учились все. Кто утверждает обратное, так это от своих безосновательных амбиций. За А. Зеленовой и А. Кучумовым целой плеядой их образованных соратников стоит дело. Этим всё сказано. Нет смысла судить их мерками людей, не знающих войны, блокады, жизненных лишений. Зеленова и Кучумов — герои. Точка.

— В юбилейный год принято подводить итоги и рассказывать о планах на перспективу. Как вы сами оцениваете успешность Павловска как музейного проекта, в чём его особенности, сильные и слабые стороны, что вам с коллективом предстоит сделать в следующие сто лет?

— Успешность Павловска как музейного проекта неоспорима. Недаром его воссоздание признано ЮНЕСКО как достижение отечественной реставрации. А в 1990 году Музей-заповедник стал компонентом Объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО «Исторический центр Санкт-Петербурга и связанные с ним группы памятников». Слабых сторон в реализации Павловского имения как музейного проекта назвать не смогу. Другое дело, что прошло полвека с момента воссоздания послевоенных утрат. И необходимость предстоящей реставрации дворца уже очевидна. Замечу: где вы ещё видели, чтобы реставрационный период длился так долго? Вот пример добротности реставрации предшествующих поколений! И имена реставраторов также следует вписать в Книгу героев Павловска.
О планах ближайшего столетия? Сильный вопрос! Как же нужно на него ответить, если ни у кого из моих современников и будущих директоров музея-заповедника «Павловск» нет такого гарантированного срока жизни? Но всё-таки я на него отвечу.
Надеюсь, что последующие поколения будут сохранять дворец и парк. Надеюсь, что лучше нашего. Ну, а мы до сих пор залечиваем военные раны и воссоздаём ансамбль Елизаветина павильона. Отреставрировали Пиль-башню и Пиль-башенный мост, Вольер, Холодную ванну, Итальянскую лестницу, колонну «Конец света», террасы Собственного сада, парковую скульптуру, Садоводство Боде, галерею Гонзаго, первый этаж центрального корпуса дворца. Впереди воссоздание Старого и Нового шале, реставрация дворца и Павильона роз. Возрождаются пейзажные картины парка. И в целом парк требует постоянного, каждодневного ухода. Уверена, музей будет жить в веках!

— Сейчас много спорят о месте нашей страны в мировой культуре. В Павловском дворце, построенном по преимуществу иностранными зодчими, наполненном предметами, привезёнными великокняжеской четой из европейского вояжа, не ощущается ли вами подчинённое, зависимое состояние отечественного искусства и наследия от Запада? В чём, как вы считаете, залог культурного суверенитета России?

— Русская культура, как известно, развивалась в контексте европейской цивилизации. Все страны, в их числе и Америка, припадали к общему источнику — античности — через преломление эпохи Возрождения. Выработанный язык классицизма стал универсальным. Он вечен и современен, потому что корни его идеально соответствуют физиологии и психологии человека. Нельзя говорить о какой-то подражательности культур Англии, Франции, Германии. Так и Россия. Иностранные зодчие, практиковавшие в стране, не просто говорили универсальным языком классицизма. Тем они в Павловске и увековечили свои творения, что усвоили «русскую почву». Ритм, его напевность, округлость форм, характер русской природы, песенный лад и восприятие цвета — разве выдающиеся иностранные зодчие всем этим не прониклись? Как и в других странах, классицизм явился универсальным языком, учитывающим и национальные особенности. Искать аналоги Павловскому музею-заповеднику, прототипы, может быть, и нужно, но в результате останется только одно — доказательство универсальности культуры классицизма, её способности стать национальным достоянием. Никто в мире не оспаривает суверенитета культуры России в гении Достоевского, Толстого или Чайковского, Мусоргского, Шостаковича… Так и Павловск — он навсегда вошёл в сокровищницу мировой культуры. Что касается залога культурного суверенитета России в будущем, то, в музейном случае — это только заботливое сохранение. Будет это — будет и развитие культуры.

Виды Павловского парка из серии фоторабот Юрия Молодковца «Павловск. Серебро»